О сотворении мира или как появилась Земля.

Давным-давно суши на земле совсем не было. А было темно и мрачно от густого тумана, поднимающегося с океана. Лишь иногда маленькие смелые лучи солнца пробивались сквозь серую пелену, которую не мог разогнать даже колючий ветер. И тогда можно было увидеть, как появлялась и вновь исчезала странствующая утка Хас. Она отчаянно кричала, потому что вот-вот на свет должно было появиться яйцо, а кусочка суши для гнезда так и не находилось. Отчаявшись, утка Хас глубоко вдохнула, набрала побольше воздуха и камнем упала в пучины волн. Её клюв уткнулся в мягкий чёрный ил. Она схватила кусочек ила и, оттолкнувшись лапами от дна океана, устремилась вверх. Добыча была так мала, что её не хватило для сооружения гнезда, и поэтому, отдышавшись, утка Хас снова нырнула. Потом ещё и ещё…
Вскоре ей были не страшны ни злой океан, ни холодный ветер. На дне океана она нашла тот самый кусочек суши, которого ей так не хватало для гнезда.
Ветер подсушил ил и он превратился в настоящую землю. В последний раз поднялась утка Хас высоко в небо, осмотрела с гордостью свою работу и с победным криком легко заскользила вниз, потому что настал момент…яйцо появилось на свет… Вот так и появилась на нашей планете земля. И всё это произошло благодаря смелой утке Хас…
Как появились тюрки и хакасы. По той земле, что разрослась из гнёздышка утки Хас, бежала белая волчица, пронзённая стрелой. Через горы и реки, через леса и степи стремилась она к родному порогу. С каждым новым прыжком из смертельной раны её падали капли крови. И там, где они просачивались в землю, там рождался тюркский народ. Наконец добралась она до широкой степи у подножия Саян и вытянулась у порога своего дома в великом сне. Последние капли крови упали из её раны на родительскую землю и поднялся здесь народ хакасский. Он долго оплакивал свою мать-прародительницу и похоронил её с почестями под четырьмя камнями. С какой бы стороны света ни пришли к её могиле сыновья, она всегда их ждёт и встречает. По великим праздникам поднимается дух белой волчицы и парит над сынами своими, радуясь или скорбя вместе с ними…

 

Стела Ах тас (расположена в музее-заповеднике Казановка)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Давным-давно старик (Апсах) и старуха (Иней) привели в долину Кюг свой народ. Остановились. Огляделись. Место понравилось. Решили жить здесь, но Иней выбрала для аала место направо от горы Аар таг, а ее мужу приглянулась левая сторона. Долго они спорили — подрались. Иней победила. В гневе она так толкнула старика, что он перелетел через реку и упал на вершину горы Аар таг. От обиды обернулся старик в камень. Его и сейчас можно увидеть — на вершине горы возвышается каменная скала (она так и называется — Апсах тас, Каменный старик), силуэт которой удивительно напоминает обиженного старика. Иней очень переживала обиду мужа — отошла чуть в сторону, присела…. И тоже обратилась в камень.
Народ Иней и Апсаха, уважая волю старших, расселился по всей местности, а в память о трагическом событии установил на месте раздора белый камень. Удивительного в этой истории много, но самое интересное, пожалуй, то, что три памятника Апсах тас, Ах тас и Иней тас являются, с минимальной долей погрешности, вершинами равностороннего треугольника.

 

Горная гряда Сундуки

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Это необычное место имеет и другие названия - "Горы Счастья", "Горы Хохо-Бабая". Последнее название происходит от имени мифического богатыря Хохо-Бабая, охраняющего долину от посягательств на протяжении тысячелетий. Легенда утверждает, что необычной формы скала на вершине горы Первый Сундук, очень похожая, если смотреть на неё со стороны западного подножия горы, на старинный кованный сундук, является гигантским сундуком этого богатыря, хранящим в нём главные богатства всей долины.

 

  Стела Улуг Хуртуях тас

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В одной хакасской деревне жила семья: муж Сартакпай, жена Хуртуях и их дети. Сартакпай построил мост через Енисей, которым воспользовались враги и вторглись на земли Хакасии. Усадил тогда Сартакпай жену свою Хуртуях и двух своих сыновей на коней. Напутствуя, просил он скакать их прочь и не оборачиваться  под страхом немедленной смерти. Сам же встал на пути врагов, пытаясь их задержать. Недолго длилась битва, погиб достойно Сартакпай. Хуртуях и сыновья добрались до берегов реки Абакан. Разогналась женщина и перепрыгнула на своем коне на другой берег, не удержавшись, обернулась Хуртуях,  и увидела она, как гибнут в водах бурной реки ее сыновья. Взмолилась тогда  Хуртуях  о справедливости. И обратили боги ее в камень и дали ей силу помогать женщинам от бесплодия.

 

 

  Гора Самохвал (г. Абакан)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Дворец князя Ир-Тохчына находился под горой Ызых, в устье реки Абакан. Сам князь был великим богатырем, заядлым охотником и прекрасным хайджи. Ир-Тохчын обладал двумя вороными конями — аргамаками. Для охоты в степях Енисея он выезжал на старшем богатырском коне, а в далекую Саянскую тайгу, в верховья Казыра и Кизира, он ездил на младшем, вороном аргамаке. Однажды сын монгольского хана Согдай-Мирген решил попробовать свои силы в охоте на джейранов. Монгольские лошади для этого не годились, поэтому он отправил свою младшую сестру Алтын Тана за скакунами Ир-Тохчына. Монгольская принцесса привезла с собой девять торсуков вина, семь туш баранов. Зайдя в юрту Ир-Тохчына, Алтын Тана, называя его старшим братом, стала угощать аракой. Когда он захмелел, дочь монгольского хана объяснила цель приезда. Князь Ир-Тохчын не устоял перед чарами монгольской принцессы и отдал ей для охоты на джейранов младшего, вороного аргамака. Алтын Тана, надев на младшего, вороного аргамака серебряную узду, увела его за повод в Монголию. Обрадованный Согдай-Мирген помчался по пустынной равнине за стадом джейранов. Но, когда он поравнялся с несущимися как ветер зверями, дрогнуло его сердце и Согдай-Мирген побоялся отпустить поводья вороного коня, чтобы натянуть лук для стрельбы. Держась за шею аргамака, он вернулся домой. На второй и третий день случилось то же самое. Согдай-Мирген не мог совладать со своим страхом перед быстрой ездой. Свою злобу он выместил на коне, которому надел на ноги железные путы, обзывая последними словами. Ночью конь Ир-Тохчына решил бежать на родину. Он перескочил через изгородь конюшни и с железными путами на ногах поскакал в сторону Енисея. В те времена грозой пасущегося скота долины Енисея был богатырский черный волк — «хасха пуур» с белой полоской на лбу. Волк «хасха пуур» почуял приближение младшего вороного аргамака и сказал своей стае: «Если младший конь Ир-Тохчына вернется, тогда наша вольная жизнь окажется под угрозой. Надо его поймать!». Около горы Тепсей волки его нагнали и растерзали. В этот момент Ир-Тохчын во сне увидел своего коня, на которого накинулись волки. «Какой отвратительный вещий сон!» — вскричал проснувшийся Ир-Тохчьш. Он оседлал своего старшего вороного коня и поскакал к горе Тепсей. Примчавшись туда, он увидел только обглоданные кости младшего аргамака. Волк «хасха-пуур» был им настигнут в верхнем течении Енисея, на месте современного Саяногорска. Загнанный черный волк «хасха-пуур» перед смертью сумел распороть брюхо коню Ир-Тохчына. Князь лишился знаменитого аргамака. Содрав «чулком» шкуру с черного волка, он назвал местность «Хара тас» (букв. — Черный камень). По-русски это место зовется Означенное. Затем Ир-Тохчын в великой печали взвалил на себя седло со сбруей аргамака, сделал берестяную лодку и по Енисею вернулся до устья Абакана. Обессиленный от погони и потери коней, он поднялся на одну гору, подложил под голову седло и уснул беспробудным сном. В честь Ир-Тохчына эта гора получила название Ирт- таг (по-русски — «Самохвал»). До сих пор зимой клубится пар над горой Ирт-таг, возникающий от дыхания великого батыра. Как гласят легенды, спящий Ир-Тохчын проснется только в последний год мира, чтобы спасти свой любимый народ.

 

 

Озеро Шира

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В давние-давние времена, их ни деды, ни прадеды не помнят, а уже после, как от Боруса вода отхлынула после потопа, и снова в горах тайга зашумела, и в степи ковыли заволновались, люди вместе с духами жили. Когда угождали им — мир соблюдался. Да другому духу, неукротимому и вздорному, все поперек кажется. Он, дух, то ветер-смерч над землей завертит, то пал огневой на степь пустит, то наводнение устроит. Всё новой угоды от людей ждет.

В те времена в Ширинской степи род жил: в морозы на зимниках стоял, летом овец и коней по травам пас. По древним обычаям люди жили, женились, детей рожали, старое вспоминали, о будущем думали, сказки сказывали, песни пели. И жила в роду девушка, красотой наливалась, пятьдесят косичек заплетала, тахпах пела: «Дерево зеленое около озера, да тень его на воде, давно собрался этот народ, да на меня только и смотрит.»

Многие на нее засматривались, да не каждому она взгляд приветливый дарила, суженого-ряженого ждала. Обычное дело. Только к сердцу девичьему всегда тропинка найдется, добрый парень обязательно ее протопчет. Так и здесь. Нашелся Силиг-оол (красивый парень), заворожил девичьи глаза смелой повадкой, словами заветными, совсем вскружил голову. И все бы у них ладно было, к свадьбе дело шло, уже родственники к пиру готовились, калым складывали. Да видно не под счастливой звездой оба родились. Попалась Шира, так девушку звали, на глаза злому духу, решил он ее себе в жены взять, у рода людского отобрать. Никакой силы нет отбиться от вздорного.

А парню не по нутру духовы приставания, решил защитить любимую. Сел на коня, лук и стрелы взял, саблю острую — вызвал духа на смертный бой. Встретились они в степи пустой и гладкой, семь дней и семь ночей бились. Где саблей махнут — лог появится, где кони копытами землю взбороздят — гряда сопок вырастет. Устал парень биться, может, в трудный миг добрую молитву забыл или еще что, всякое случается, не каждому удается силу темную одолеть.

Только взмахнул злой дух саблей — и пал парень под копыта своего коня, а девушка за поединком наблюдала. Как увидела гибель любимого, бросилась к нему, обняла несчастливого, горько зарыдала-запричитала.

Хотел дух схватить девушку да к себе тащить, а она взмолила Мать-Солнце о смерти скорой. И там, где парень под копыта пал — гора поднялась. Кто Улгу-тас называл, кто — Улгу-тигей. По-разному назвать можно. А где девушка у груди его плакала, озеро горько-соленое разлилось огромное. С тех пор Шира называется...

 

 

Озеро Иткуль

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Илиг Кюль (пятьдесят озер).  Раньше девушек выдавали замуж рано, еще подростками. Родители мальчика и девочки, еще, когда они были детьми, заранее договаривались поженить их, когда они подрастут. Перед замужеством девушку возили погостить к ее будущим родственникам, чтобы они пригляделись друг к другу. Сопровождали ее сверстники и девушки постарше. Однажды одну девушку-невесту в сопровождении пятидесяти девиц отправили из одного аала в другой. Был жаркий день. По дороге они  остановились, чтобы  искупаться в озере. Вдруг поднялся ураганный ветер. Девушки не успели выйти, как всех захлестнуло волнами. С тех пор озеро назвали Илиг куль, что значит Пятьдесят озер. Старики говорили, что этих девиц хозяин воды (Суг ээзи) себе в жертву взял. После того, как получил этот подарок, хозяин воды больше ничего не требовал и не брал. С тех пор в этом озере никто не тонул и не исчезал.

​